И если всё ему прощать,
Могу вам твёрдо обещать:
Он будет вечно вас любить!
Зачем от дуры уходить...

За столом: отец и мама, рядом маленький сыночек.
Сын не хочет кушать кашу и капризничает очень.
Мать сказала: "Анатолий, сын не хочет кушать кашу,
Повлияй на сына, что ли, ты же всё-таки, папаша".
И отец, сынишке фразу шепчет в ушко, по секрету,
И сынок, почти что сразу, ложку взял и каши нету!
А жена спросила мужа: "Что сказал? А ну, колись-ка!"
"Я сказал: есть кашу нужно, чтобы выросла пиписька".
И жена ему по глазу! Муж: "За что так бьёшь, послушай?"
"А за то, что ты, зараза, в детстве мало каши кушал!"

Идет девчушка молодая
И ноги прямо от ушей,
А у моей жены короче,
Такие ноги бы моей...

А вот блондинка с пышным бюстом,
Размера пятого, поди...
А у жены там почти пусто -
Да жаль, что бог не наградил...

У этой попка, словно персик,
А у жены поменьше чуть.
Вот так с работы возвращаюсь,
Чтобы жене в глаза взглянуть.

Звоню. Она открыла двери.
Смотрю и радуюсь судьбе:
"Родная, можешь мне не верить,
Все время думал о тебе!"

Хорошо быть кисою,
хорошо - собакою.
Где хочу пописаю,
где хочу покакаю.

Вырыл ямку лапкою,
Положил какашку,
И ненадо попку
Вытирать бумажкой...

Чтобы ссоры все забыть,
И друг дружку не гневить,
Муж с женой договорились
Очень вежливыми быть.

Муж квартиру открывает,
Возвращается с работы...
А жена сидит, скучает,
Слышит выкрик: "Вашу мать!"
Говорит: "Мне непонятны
Вашей речи обороты,
Объясните, сударь, внятно,
Что изволили сказать!

Муж заходит. Весь в слюне,
Рот разорван, зуба нет...
Кровь платочком вытирая,
Объясняет он жене:

- Дорогая, вы в прихожей,
Невнимательно разулись,
И оставили, похоже,
На проходе сапоги,
Я споткнулся, и в паденьи,
Голова моя коснулась
Полки из рогов оленьих...
Хруст зубов. В глазах круги!

Боль чуть позже отступила,
Вспомнил я, что эту полку
Ваша мама подарила,
Чтоб квартиру украшать...
Лишь сейчас, про полку понял:
Выбор сделан с чувством, с толком!
Вот, тогда я вслух и вспомнил,
Благодарно, вашу мать!

Шел Иван-дурак по лесу,
Заблудился невзначай,
Растерялся бедолага,
Хоть кричи, хоть пресс качай.
Брёл и вышел на опушку,
Да увидел там избушку.
А в избушке бабка-ежка
В печке жарила картошку.
Начал Ванька приставать,
Чтоб пустила ночевать!
Бабка хитро так взглянула
И Ивану намекнула,
Говорит: "Пущу тя спать
Только надо выбирать:
Будешь спать или со мною
Или с младшею сестрою!
Ваня думал и гадал -
Чуть мозги не поломал!
Бабку-ежку он хоть знает,
А сестру не представляет.
Мож она еще страшнее,
На мозги еще тупее,
Вместо костяной ноги
Две торчащих кочерги!
Потому и лег он спать
С бабкой-ежкою в кровать!
Утрецом Иван проснулся,
На пороге потянулся.
Глядь: невдалеке девица
У колодца пьет водицу.
В шоке Ванька к ней подходит,
Разговоры с ней заводит:
Говорит: "Ты кто, девица?"
"Бабки-ежки я сестрица!
Ну а ты—то кто, чувак?
Ванька (грустно): "Я - мудаааааак..."

Трудно жить на свете унитазу,
Одно и тоже видит круглый год,
Никто не целовал его ни разу,
А кто обнимет - в душу наплюет.
С любым разделит он густые ночи,
И жидкие расслабленные дни.
Вот так и мы, стараемся, хлопочем,
А в благодарность задницы одни.

Перепутались в кроватке
ручки, ножки, шейки, пятки...
Вот к чему порой приводят
в Кама-сутре опечатки!

Выпил пива я бутылку
И пописать вышел в поле.
Надавали по затылку...
Дело было на футболе.