Хочу тебя всегда безумно,
И на работе и в гостях.
Пусть поступаю неразумно
В тобой расставленных сетях.

Мне снится только твое тело,
И наш с тобой безумный секс.
Реализуем сон мы в дело,
И повторим мечты процесс.

Безумству страсти предаваясь
Мы позабудем обо всем,
И лучшее сберечь стараясь
Останемся с тобой вдвоем.

Червоне серце - звістка про любов,
Душі моєї пристрастна відрада.
Тобі дарую серце знов і знов,
Одна проблема - ти тому не рада.

Я знов пишу на білім полотні,
Від серця плинучи, найщи́ріші слова.
І вже мені ти маришся ввісні,
Та ти холодна й мов би не жива.

Я зклеїв серце із того, що ти,
Життям йдучи, безжалісно розбила.
Але я знаю, краще тебе - тільки ти,
Бо ти для мене ко́хана і мила.

Я мечтаю о нашей встрече,
Как я нежно тебя обниму,
Зацелую и шею, и плечи,
И в плен страсти с собою возьму!

Я зажгу огонек твоей страсти,
Ну а если захочешь, потом
Буду только в твоей власти,
Буду я и пожаром, и льдом.

Хочешь, буду покорной рабою
И предамся разврату, любя,
Пожеланье исполню любое
Для единственного, для тебя.

Заметался пожар голубой,
Позабылись родимые дали.
В первый раз я запел про любовь,
В первый раз отрекаюсь скандалить.

Был я весь - как запущенный сад,
Был на женщин и зелие падкий.
Разонравилось пить и плясать
И терять свою жизнь без оглядки.

Мне бы только смотреть на тебя,
Видеть глаз злато-карий омут,
И чтоб, прошлое не любя,
Ты уйти не смогла к другому.

Поступь нежная, легкий стан,
Если б знала ты сердцем упорным,
Как умеет любить хулиган,
Как умеет он быть покорным.

Я б навеки забыл кабаки
И стихи бы писать забросил.
Только б тонко касаться руки
И волос твоих цветом в осень.

Я б навеки пошел за тобой
Хоть в свои, хоть в чужие дали...
В первый раз я запел про любовь,
В первый раз отрекаюсь скандалить

За гранью обнажённого стекла,
Отчётливей видны чужие лица.
Дней череда, случайной вереницей
Опять куда-то память унесла.

На улице свирепствует январь,
Камин дымит..., паук,немой сожитель...,
А время то стремительно кружится,
То тащится в хвосте едва-едва.

Мелькает силуэт знакомых рук,
И исчезает невесомой тенью.
И, как всегда, скрепят во след ступени,
А время начинает новый круг
За гранью обнажённого стекла...



Не надо притворяться и лукавить...,
Плеча б коснуться нежными руками...
Да пыль смахнуть с кухонного стола...
Кукушка отхрипит двенадцать раз...
Рябит стекло- всё в нитях паутины...
Как любим мы отыскивать причины...
Как любим мы....но как любил я Вас...

Я ненавижу ложь, измену, клевету,
Обиды, слёзы, обещания,
Но есть всё это на яву,
Мне кажется я унеслась в отчаяние.

Быть может ты снова что-то умолчал,
Стараясь сохранить доверие?
А может ты не раз мне врал,
Испытывая моё терпение?

Как знать мне - правда или ложь,
Когда ты столько раз скрывал события?
Когда от этой мысли пробегает дрожь,
В доверии откалываются крылья?

Мне нужно что-то, что бы подтвердить
Твои слова, мысли, обещания,
Но я боюсь возобновить
Минуты одиночества, отчаяния.

Любви моей ты боялся зря -
Не так я страшно люблю.
Мне было довольно видеть тебя,
Встречать улыбку твою.

И если ты уходил к другой,
Иль просто был неизвестно где,
Мне было довольно того, что твой
Плащ висел на гвозде.

Когда же, наш мимолетный гость,
Ты умчался, новой судьбы ища,
Мне было довольно того, что гвоздь
Остался после плаща.

Ля-ля-ля, ля-ля-ля...

Теченье дней, шелестенье лет,
Туман, ветер и дождь.
А в доме события - страшнее нет:
Из стенки вынули гвоздь.

Туман, и ветер, и шум дождя,
Теченье дней, шелестенье лет,
Мне было довольно, что от гвоздя
Остался маленький след.

Когда же и след от гвоздя исчез
Под кистью старого маляра,
Мне было довольно того, что след
Гвоздя был виден вчера.

Любви моей ты боялся зря.
Не так я страшно люблю.
Мне было довольно видеть тебя,
Встречать улыбку твою.

И в теплом ветре ловить опять
То скрипок плач, то литавров медь...
А что я с этого буду иметь,
Того тебе не понять.

Ля-ля-ля, ля-ля-ля...

Шаганэ ты моя, Шаганэ!
Потому, что я с севера, что ли,
Я готов рассказать тебе поле,
Про волнистую рожь при луне.
Шаганэ ты моя, Шаганэ.

Потому, что я с севера, что ли,
Что луна там огромней в сто раз,
Как бы ни был красив Шираз,
Он не лучше рязанских раздолий.
Потому, что я с севера, что ли.

Я готов рассказать тебе поле,
Эти волосы взял я у ржи,
Если хочешь, на палец вяжи -
Я нисколько не чувствую боли.
Я готов рассказать тебе поле.

Про волнистую рожь при луне
По кудрям ты моим догадайся.
Дорогая, шути, улыбайся,
Не буди только память во мне
Про волнистую рожь при луне.

Шаганэ ты моя, Шаганэ!
Там, на севере, девушка тоже,
На тебя она страшно похожа,
Может, думает обо мне...
Шаганэ ты моя, Шаганэ.

Клён ты мой опавший, клён заледенелый!
Что стоишь склонившись под метелью белой?
Или что увидел? Или что услышал?
Словно за деревню погулять ты вышел.
И, как пьяный сторож, выйдя на дорогу,
Утонул в сугробе, приморозил ногу.
Ах, и сам я нынче чтой-то стал не стойкий,
Не дойду до дома с дружеской попойки.
Там вон встретил вербу, там сосну приметил,
Распевал им песни про метель о лете.
Сам себе казался я таким же клёном,
Только не опавшим, а вовсю зелёным.
И утратив скромность, одуревши в доску,
Как жену чужую, обнимал берёзку.